Нам рассказали, как создаётся спектакль.

С комедией Клода Манье «Блэз» магнитогорская публика знакома. Ещё в 2014 году режиссёр-постановщик Наталья Корлякова впервые открыла для наших ценителей театра эту замечательную комедию. И с тех незамысловатый, но остроумный юмор французского писателя неизменно находит отклик в сердцах зрителей.

Может быть, отталкиваясь именно от популярности данной комедии, в театре «Буратино», решили открыть новый сезон именно этой постановкой? Или труппа пошла проторённой дорожкой, чтобы не нужно было учить новые слова? Ни то и ни другое.

Оказывается, для актёров-кукольников бывает просто необходимо почувствовать себя на сцене, обменяться эмоциями с залом и ощутить контакт друг с другом именно в своём, человеческом, а не кукольном обличье. Творческого запала, получаемого во время «живой» игры, достаточно для последующих воплощений в героев всеми любимых персонажей в «профильной» манере кукольного театра. Так что, открывая сезон, «Блэз» предваряет все дальнейшие начинания дружного коллектива.

Но как создаётся спектакль? Мало кому удавалось побывать за кулисами театра. Ещё меньше тех, кто имел счастье видеть репетиции в нём. И уж совсем трудно уговорить творческих людей раскрыть тайны своего ремесла. Корреспонденту «Вечёрки» это отчасти удалось: ему разрешили поприсутствовать на репетиции комедии, и даже задать несколько вопросов нынешнему режиссёру-постановщику Сергею Ягодкину.

- Скажите, почему выбрали именно этот спектакль?

- Во-первых, он относительно лёгкий в эмоциональном плане. Не легковесный, не глупый, но без вселенской драмы. В нём много позитива и юмора, что делает работу над ним вдвойне приятной. С другой стороны, сюжет и визуальный ряд позволяют артистам вдоволь «покуражиться», здесь имееся простор для самовыражения, а это как раз то, что нужно в самом начале сезона.

- А не мешает нерусское происхождение первоисточника?

- Ни в коем случае! Первоисточник живёт своей жизнью, а мы работаем с переводом. В известной степени переводчик адаптирует произведение под ту культуру, которая является для него родной, поэтому особых затруднений в этом плане у нас нет.

- А какие трудности есть?

- Если честно, их совсем нет. Есть творческие подходы, набор определённых приёмов и технических решений, но это всё – текущая работа. Я считаю, если в искусстве для вас что-то является сложным, то это не ваш вид искусства. Если бы в работе над этой постановкой или над любой другой у меня были сложности, я бы задумался о смене рода деятельности.

- Хорошо, а кем бы вы тогда стали, если не режиссёром?

- Возможно, дирижёром. Слух у меня есть, а вот выстраивать визуальный ряд я не умею, так что живопись точно не для меня.

- Расскажите об этапе постановки до репетиций. С чего именно начинается работа над спектаклем?

- Всякий раз по-разному. Каждое произведение, которое ставится на сцене, требует своего подхода. Иногда всё начинается с мозгового штурма, иногда – с обсуждения и разбора деталей. А иногда прямо с репетиций, такое тоже случается.

- С чего начинался «Блэз»?

- Вот тут я вам не ответа дать не смогу. Изначально ставил его не я, поэтому начальный этап мне не знаком. В данном случае я выступаю в роли этакого хранителя уже готового спектакля. Передо мной стоит задача сохранить имеющиеся наработки и аккуратно привнести что-то новое там, где это возможно и уместно. С максимальным уважением к труду человека, который «с нуля» делал эту постановку.

- Вам приходилось ставить спектакли в других городах?

- Да, и не раз. Мне доводилось работать в Томске, Екатеринбурге и Северске, например.

- У Магнитогорска есть в театральном плане свои особенности?

- Ярко выраженных особенностей нет ни у одного из городов. Город при постановке спектакля не играет никакой роли. Зато огромную роль играет индивидуальность актёров. Театр – это то, где работают люди и для людей, поэтому географическое местоположение театра не имеет никого значения. Если же вы подразумеваете под особенностями наличие театральной школы в Магнитогорске, то тут я могу вас огорчить: у Магнитогорска нет своей театральной школы, которая могла бы задавать тон и диктовать какие-то свои правила. Всё потому что город сам по себе слишком молод. За такой короткий по меркам истории срок школа просто не может сформироваться. К тому же большинство артистов здесь – приезжие из других мест, а театральная традиция подразумевает вековую передачу опыта от одного поколения другому.

Всё время, пока шла беседа нашего корреспондента с режиссёром, Сергей ни на минуту не прервал репетицию. На глазах у нашего журналиста на сцене несколько раз переставлялись детали интерьера, менялись интонации героев, изменялись их движения и даже скорость, с которой шло повествование.

Неизменными, пожалуй, оставались только две вещи: музыка и текст. Наш собеседник то и дело прерывал разговор и отвлекался на дачу рекомендаций артистам.

«Я бы сказал эти слова напористее», - внушал актёру, играющему роль незадачливого художника Блэза Сергей Ягодкин.

«Ты должна выглядывать из-под пальто, а не поверх него», - снова вмешивался в ход актёрской игры неугомонный режиссёр, инструктируя одну из артисток.

Во время такой «отлучки» нашего собеседника, удалось даже сделать снимок репетиционного мгновения.



Могут ли те, кто ранее уже видел спектакль, угадать какой именно эпизод отрабатывает труппа? Подозреваем, нет, ибо слепого копирования прежних наработок в искусстве нет. Магия театра в том и состоит, чтобы в рамках заданной канвы никогда не повторяться. А значит перед практически новый спектакль, который можно будет увидеть уже завтра, 27 января в 18.30 в зале магнитогорского кукольного театра «Буратино».

P.S. Заслуженный артист РФ Александр Анкудинов в перерыве все-таки рассказал нам о сложностях в театральной работе. По его мнению, самое трудное – это играть «от себя», вне связки с коллегами. Собственно, не легче, когда в процесс слабо вовлечён зритель. И только общее созидание рождает на сцене чудо.